Затерянный храм - Страница 12

— И у тебя не дрогнет рука выстрелить в меня?

Грант отрицательно покачал головой:

— Мне ни к чему. Пусть это сделают военные, когда узнают, что за кавардак вы позволили тут устроить. — Он мгновение подумал. — Какой у вас размер фуражки?

На крепостную стену вела обветшалая лестница. Выйдя из кабинета Каргилла, Грант взбежал по ней и кинулся по стене к надвратной башне. В суматохе дверь запереть позабыли. Грант юркнул внутрь. Все в башне было разрушено, там возвышались только четыре металлические опоры, поддерживавшие орудийную платформу на крыше. Они поблескивали в темноте, вспыхивая отраженным от выстрелов снаружи светом, а пронизанное сквозняками помещение рокотало, словно барабан, — на крыше работал пулемет «брен». Грант натянул фуражку Каргилла на взлохмаченные волосы, коснулся надежно прицепленного к поясу револьвера и полез по деревянной лестнице, приделанной к стене.

Едва ли стрелок на крыше услышал Гранта, но, вероятно, краем глаза заметил движение. Он поставил гашетку на предохранитель и оглянулся.

— Какого черта ты тут возишься? — взревел Грант в лучшей армейской манере. — Прижимай этих жидов к земле.

Голос и знакомые очертания офицерской фуражки стали той поддержкой, которая и требовалась пулеметчику. Он упер пулемет в плечо и выпустил еще одну яростную очередь. У Гранта появилось нужное ему время. Он пересек крышу и одним хорошо нацеленным пинком сбил пулеметчика так, что тот покатился по деревянному настилу. Грант прыгнул за ним. Еще два сильных удара — и бедняга стрелок растянулся без сознания.

Грант связал ему руки за спиной его собственным ремнем. Потом подошел к пулемету, развернул его и пустил длинную очередь куда-то в сторону британцев. И ухмыльнулся, увидев смятение в их рядах. Некоторые наиболее сообразительные солдаты ответили ему выстрелами, выщербив каменную крошку из старой зубчатой стены, но большинство, кажется, ничего не понимало. Тем временем стрельба у тюремного здания стала стихать — бойцы Иргуна воспользовались отвлекающим маневром для того, чтобы покинуть крепость.

Грант дал последнюю очередь, потом взял пулемет, стараясь не касаться раскаленного дула, понес к дальней стене и бросил в ров. Грант надеялся, что к тому времени, как оружие найдут, сам он будет уже далеко.

В траншее осталось не больше полудюжины подпольщиков. Несколько убитых лежали на земле, но большинство, похоже, убежало. Грант пробрался к командиру в черном берете.

— Вовремя, — проворчал тот и отвлекся, чтобы поменять пустой магазин в своем автомате на полный. — Надо идти к лодке. — Он повернулся направо и отдал оружие человеку рядом с ним. — Держи англичан, пока мы не переберемся через стену.

Боец взял автомат, и рука его качнулась вниз под тяжестью оружия, но это не стерло решимость с молодого лица. Грант вытаращил глаза:

— Эфраим?

Паренек водрузил автомат на бруствер и с сосредоточенной свирепостью повел стволом. Грант повернулся к командиру:

— Вы не можете здесь его оставить.

— Нужно, чтобы кто-то задержал британцев, пока мы отходим.

— Я задержу, — сказал Грант, не раздумывая.

Командир пожал плечами:

— Делай что хочешь, англичанин. Они тебя повесят, если ты останешься.

— А так повесят мальчика.

Эфраим покачал головой и блеснул белозубой улыбкой:

— Нет, ведь я несовершеннолетний. К тому времени, как я стану достаточно взрослым, чтобы меня можно было повесить, Израиль будет свободным.

— Хорошо, что ты в это веришь.

Грант посмотрел на мальчика, в его глаза, горевшие желанием сражаться с ненавистными колонизаторами. Может быть, в этом возрасте и он, Грант, выглядел точно так же — в тот день, когда ступил на причал Порт-Элизабет, не имея ничего, кроме чемодана со своим именем на бирке. Какая-то его часть, тот молодой человек, который сбежал в Южную Африку, эта часть хотела остаться с мальчиком, чтобы воплотить его героические мечты. Но другая, более рассудительная часть знала, что ему надо делать. Грант протянул руку и потрепал мальчика по волосам.

— Не стой на одном месте, двигайся, — посоветовал он. — Тогда они будут думать, что здесь много народу.

Эфраим улыбнулся, прильнул к автомату и нажал на спусковой крючок. Оружие чуть не выпрыгнуло из его рук — он не сразу смог с ним справиться. Командир подпольщиков потянул Гранта за рукав:

— Нам надо идти.

Они побежали вдоль основания стены. Грант ощущал себя уязвимым со всех сторон, но беспорядочные выстрелы Эфраима по-прежнему отвлекали солдат. У подножия самой дальней башни Грант обнаружил веревочную лестницу. Он быстро вскарабкался по ней, встал на стене и посмотрел на освещенное луной море. У самых скал, там, где стена крепости встречалась с волнами, в моторном баркасе сидели человек тридцать.

— Вниз!

С одного из древних зубцов свисала веревка. Грант взялся за нее, вылез наружу и соскользнул вниз, да так быстро, что обжег ладони. Еще два шага по скользким камням — и баркас оказался прямо под ним. Он сделал шаг и ухнул вниз, растянувшись на дне суденышка. Рядом раздался глухой удар — это спрыгнул командир бойцов Иргуна. Заработал мощный двигатель, и Гранта качнуло назад — баркас набирал скорость на гладкой поверхности моря. Все молчали. Каждый человек был напряжен, ожидая, что вот-вот вслед полетят пули. Но стрельба так и не началась.

Грант поднялся и ухитрился втиснуться на скамью, которая шла вдоль всего борта. Примерно через четверть часа один из его соседей зажег спичку, и несколько секунд спустя на баркасе стало оживленно — замерцали огоньки сигарет, и послышались восторженные шепотки. Пробравшись на корму, Грант нашел там командира.